Переплетение любви и войны: Анна Гюрегян о премьере "Енджи-ханум, обойдённая счастьем"

В Государственном русском театре им. Ф.Искандера 5 и 6 марта состоится премьера спектакля «Енджи-ханум, обойденная счастьем» по прозе абхазского писателя Даура Зантария.

В преддверии премьеры актриса Анна Гюрегян, исполняющая главную роль в спектакле, ответила на вопросы корреспондента сайта Театра Искандера. 

«Енджи-ханум, обойденная счастьем» - первый Ваш моноспектакль в карьере? Не было какого-то опасения перед жанром? Чем он Вам интересен?

Моноспектакль, или театр одного актера, - это действо, когда на сцене на протяжении всей пьесы находится только один единственный. Опасения и переживания, связанные с этим жанром, есть всегда, и думаю у каждого актера, который берется за такую работу. Это большая ответственность и рассчитывать нужно только на себя.

Как проходили репетиции и чем они отличаются от репетиций спектакля, в котором заняты значительно больше артистов? Расскажите о творческом процессе. 

Сама работа над спектаклем была очень захватывающая, напряженная, очень познавательная. Ведь по ходу работы над спектаклем мы с режиссером спектакля Марией Романовой перечитали много материала, встречались с людьми, которые были близко знакомы с Дауром Зантария. Я еще раз сходила в Этнографический музей, но уже целенаправленно, более глубокого ознакомиться с экспонатами того периода, посмотреть рисунки, гравюры, увидеть лица людей, приблизиться к их быту. Сотрудница музея Тая Георгиевна Алания очень подробно мне рассказала о том периоде, провела меня по залам, дала возможность окунуться в тот мир и открыла для меня какие-то новые вещи, о которых я не знала.

Художник Нодар Цвижба был нашим консультантом. Много людей помогали нам найти правильное решение спектакля.

В ходе работы мне в руки попал даже первый экземпляр «Енджи-ханум, обойденной счастьем», который набирал на печатной машинке сам Даур Зантария. На этих страницах были его заметки, исправления. Это так удивительно и так ценно соприкоснуться с первоисточником. 

Текст у Даура Зантария не простой для актера, он витиеватый, ажурный, это проза, но читается и учится как поэзия. Невозможно заменить или переставить хотя бы одно слово, иначе предложение ломается, теряется смысл.

Здесь и были мои сложности, бывало, лист А4 не «ложился» и за целую неделю. Бывало, что объемные куски текста просто улетучивались, как будто я видела их впервые на репетиции. В общем, было нелегко. Мария, со всей ее выдержкой, с умением найти нужные слова, проходила все этапы присвоения мной текста, поддерживала, когда у меня опускались руки, и вселяла веру в себя и свои силы.

До того, как Вам предложили сыграть в моноспектакле, Вам было знакомо произведение Даура Зантария? Вам предложили этот материал или выбор был Вашим? О чем эта повесть для Вас? 

Даур Зантария не новый писатель для меня. Читала его произведения, не скажу, что все, так как с «Енджи-ханум» я познакомилась только после того, как гендиректор театра Ираклий Ревазович Хинтба предложил этот материал для моего моноспектакля.

В спектакле поднимаются темы любви, жизни, смерти, веры в Бога, потери веры, предательства... То есть, те вопросы, которые всегда волновали, в той или иной степени, каждого человека. Мы с Марией остановились на теме любви, на теме женщины, ее переживаний. Тема любви и тема войны, политики переплетается в произведении. Но мы взяли только линию Енджи-ханум, иначе пришлось бы делать моноспектакль двухактным. 

В постановке задействована и кукла художницы Асиды Ахуба. Какую роль она выполняет в моноспектакле? В чем суть ее появления на сцене? 

В спектакле я – рассказчик, я веду людей по этой истории, а главная героиня этого спектакля Енджи-ханум – кукла, которая родилась в руках кудесницы Асиды Ахуба. Она рождалась тоже не просто, создавалась постепенно, ведь и ручки, и ножки куклы (не могу ее так называть, она для меня как живой партнер на сцене) несут характер героини. А когда мы увидели ее лицо, то ни у меня, ни у Марии ни секунды не было сомнений, что это именно она Енджи. Эта кукла каким-то чудесным образом преображается, меняется по ходу спектакля, ее статичное выражение лица изменяется, и она тоже живет вместе со мной. Это, правда, чудо!

Спектакль подготовлен к выпуску за то время, что театр был закрыт семь месяцев. И уже даже состоялся закрытый показ, и первый контакт со зрителем уже был. После этого вы более спокойны к премьерным показам или все же волнуетесь? 

Прошло уже 7 месяцев со дня сдачи спектакля, карантин не позволил состояться премьере. Но даже закрытый показ, который состоялся в театре, не избавляет меня от большого волнения и переживаний. Спектакли, это всегда нерв, а премьерный, да еще и моноспектакль, это большие переживания, большая ответственность.

Беседовала Амра Амичба