Джамбул Жордания о «Последнем из ушедших»: народ обречен, если власть продажна

Джамбул Жордания о «Последнем из ушедших»: народ обречен, если власть продажна

14 фев 2021

16 и 17 февраля в Государственном русском театре драмы им. Ф.А. Искандера состоится премьера моноспектакля «Последний из ушедших» по роману Народного поэта Абхазии Баграта Шинкуба в постановке заслуженного артиста Абхазии Джамбула Жордания.


Джамбул Владимирович, почему в театре решили поставить моноспектакль по роману Баграта Шинкуба «Последний из ушедших» и почему именно актеру Осману Абухба предложили роль Зауркана Золак? 

Во-первых, согласно репертуарной политике нашего театра необходимо, чтобы наряду с русской и мировой драматургией ставились спектакли по произведениям абхазских авторов (у нас есть спектакль по мотивам абхазских сказок и спектакль по Фазилю Искандеру). И второе, опубликованное на странице театра видео с Османом Абухба, где он читает отрывок из романа «Последний из ушедших», набрало наибольшее количество просмотров и отзывов. Я полагаю, что проникновенность его работы с этим текстом послужило решающим моментом при принятии решения руководством театра о постановке такого моноспектакля с Османом Абухба в главной и единственной роли. Когда уже мне поручили сделать эту постановку, постарался усилить харизматичность талантливого молодого актера. 

Моноспектакль «Последний из ушедших» новый формат не только для театра, но и для Вас, как режиссера. Считаете ли Вы, что это Ваша самая большая и важная работа? 

Разумеется. И было большое опасение, когда мне поручили постановку, но решил испытать себя. Появилось новое пространство в духовном плане, в подсознательном, какая-то новая дверь открылась. У меня были режиссерские постановки на двоих-троих, делал и самостоятельные работы на 7-10 минут, но спектакля для одного артиста я еще не ставил. Занять внимание зрителя на час — это большая работа. Это же не чтецкий спектакль, когда актер стоит у микрофона и рассказывает произведение. У нас моноспектакль игровой. Я решил по такому пути пойти. Очень рассчитывал на возможности и актерские данные Османа, его уникальность и, не побоюсь этого слова, на его талант. Чем больше как режиссер ты даешь ему возможности раскрыться, тем быстрее он развивается. За три репетиционных месяца у нас с Османом был хороший диалог и понимание друг друга. Мы работали втроем над спектаклем, как помощник режиссера нам помогала актриса Лоида Тыркба. На мое удивление, сравнительно за короткое время мы выпустили спектакль, он был готов еще в декабре, но театр был закрыт из-за введенных ограничений, поэтому не могли показать зрителям. 

Вы сказали, что моноспектакль игровой. Объясните, в чем особенность такого метода постановки?

Рассказ от первого лица, периодически переходящий в игровой рассказ с несколькими персонажами. Метод «я рассказываю и показываю». Это немного киношный прием. Это и позволило сделать нам игровой моноспектакль. Мне захотелось так, и Осман это сумел воплотить. В течение спектакля он становится и рассказчиком и теми, о ком он рассказывает. Для зрителя рассказчик как бы размывается и превращается в того, о ком он рассказывает.

Понятно, что весь текст романа не уместится в хронометраж моноспектакля. Что Вы сохранили при инсценировке?

Для меня самым главным было оставить сюжетную линию, где говорится о том, что народ обречен, если власть продажна. На примере убыхского народа мы видим тому подтверждение. Их предводитель предал их. Между правящими, предводителями и народом должно существовать нечто более ценное и важное, чем личное обогащение. Власть имущие говорят о патриотизме, а сами делают нехорошие дела, коррупционеры, выражаясь современным языком. Да любой народ возьмите, если их правительство над ними издевается, никакого шанса у них не будет. А тем более у общества с архаическими правилами жизни, обычаями, какими были кавказские народы. Веками создано определенное мироощущение и восприятие, и когда они игнорируются предводителями, то у народа никакого шанса нет выжить. Я лично это увидел в произведении. И это в моноспектакле идет лейтмотивом и, по сути, это наша главная идея, которую мы подкладывали под спектакль. Убыхам пришлось столкнуться с тем, что их ценности - благородство, героизм, честь, самопожертвование - там, в Турции, абсолютно нивелировались, народ ассимилировался. «Мы перестали быть убыхами», - говорит один из персонажей романа. Растворился народ. Вот такая вот беда!

Будут ли понятны и актуальны для зрителей, в том числе зарубежных, основные темы романа Баграта Шинкуба?  

Спустя почти двести лет мы живем болью махаджирства. Ее не смогла вытеснить и Великая Отечественная война, даже Отечественная война народа Абхазии не перебила ужасов страданий, которые пережили махаджиры. Вследствие махаджирства значительная часть абхазского этноса проживает за пределами родины. И признаюсь, первое время, когда перечитывал роман и начинал работать над сценарием, несколько стрессов было внутренних. Думал, как эту глыбу взять и перенести на сцену в виде моноспектакля, да еще и сделать его понятным для зрителя. Невозможно весь текст, описание ситуаций и все эпизоды перенести на сцену. Поэтому мы с актером должны суметь с помощью игры и эмоционального состояния передать все то, что не проговаривается словами, и сделать так, чтобы у зрителя в подсознании возникли ассоциации. В театре мы можем сделать это только визуальным и эмоционально выстроенным рисунком поведения актера на сцене. 

Композиционно Вы поменяли местами некоторые эпизоды из романа. Например, глава «Трапеза мертвых», в которой Зауркан Золак от радости встречи с гостем из Абхазии созывает на застолье давно почивших родственников, с которого начинается произведение, у Вас в конце моноспектакля. Для чего это сделано?

К Зауркану Золак приехал один абхаз – ученый Шарах из Абхазии. В восприятии слушающего, все зрители, пришедшие в РУСДРАМ, — это гости Зауркана. В конце он обращается к ним: «У нас много гостей!». Мне было важно оставить надежду, что не зря перенес столько страданий Зауркан, что его ожидание лучшего для своего народа не закончились, что он не растворился. Его вера в то, что просто так не умирает ничего, мы постарались это выпукло показать. До сих пор идут разговоры о шумерах, об ацтеках и майя, до сих пор не можем расшифровать наскальные надписи на пирамидах. Просто так ничего не умирает и не проходит. Ведь есть понятие общечеловеческих ценностей - все, что было, касается и нас сегодняшних. 

Вы не только режиссер, но выступаете и в качестве композитора в моноспектакле. Что Вам помогало писать музыку для такой постановки? 

Атмосфера самого романа навеяла мелодии. Моя цель - чтобы эпизодический кусок был закреплен словами актера и музыкой, адекватной тому, что происходит на сцене. Легко, когда есть готовая музыка, и она тебя ведет. Здесь текст Баграта Шинкуба вел меня, атмосфера самого произведения. Звучит в спектакле и песня, написанная мной. Песню Сакута я сделал на абхазском языке. Я мог сделать ее на убыхском языке, даже собирался обратиться к ученому-лингвисту Вячеславу Чирикба. Но подумав, намеренно оставил абхазский язык, чтобы показать зрителям и дать понять всем, что то, что произошло с убыхским народом это и наша боль, и наша история тоже. 

Понимаю, что моноспектакль поставлен в Русском театре, но возможно ли, чтобы со временем появилась и абхазская версия вашего моноспектакля, чтобы текст Баграта Шинкуба прозвучал со сцены на языке оригинала? Ведь и актер Осман Абухба и Вы, режиссер, владеете родным языком.  

Честно говоря, я думал об этом. Я даже с Османом об этом говорил. Посмотрим. Наш театр все-таки единственный русскоязычный театр в Абхазии, в этом его важная миссия. Но это не исключает разного рода экспериментов - включая языковых.

Беседовала Амра Амичба


Премьера спектакля "Последний из ушедших" состоится 16 и 17 февраля. Билеты в продаже.


Поделиться в соцсетях

Новости